Жизнь по вере

Пастырский подвиг

Подвиги пастырской службы во время войны

 


«От Тебя победа и от Тебя мудрость,
и Твоя слава, а я Твой раб»
(II Езд. 4, 59)

Русская Православная Церковь встала на защиту Отечества с первых дней войны. Конечно, о деятельности Церкви в военное время советские историки предпочитали замалчивать, факты участия Русской Православной Церкви в борьбе за Родину стали известны совсем недавно. Но все  те подвиги отцов наших и братьев, что насильственно были покрыты тайной, а отныне стали явью, мы должны складывать, как драгоценные  камни, в сокровищницу своего сердца. Хочется вспомнить о непосредственном участии в битве православных священников.
«Не в первый раз русский народ переживает нашествие иноплеменных, не в первый раз принимать и огненное крещение для спасения родной земли. Силен враг, но «Велик Бог земли Русской», как воскликнул Мамай на Куликовом поле, разгромленный русским воинством. Господь даст, придется повторить этот возглас и теперешнему нашему врагу», - эти слова из послания митрополита Сергия (Страгородского) пастве. 
В первый же день фашистского нашествия Предстоятель Русской Православной Церкви патриарший местоблюститель митрополит Сергий  опубликовал воззвание ко всем православным христианам нашей страны, в котором призвал их к исполнению священного долга перед Родиной:  «Всякий может и должен внести в общий подвиг свою долю труда, заботы и искусства... Церковь Христова благословляет православных на  защиту границ нашей Родины, Господь дарует нам победу». Воззвание Первосвятителя Русской Православной Церкви было прочитано в московском кафедральном Богоявленском соборе 28 июня 1941 года на торжественном молебне о даровании победы русскому воинству. Тогда же митрополит Сергий сказал речь, его слова звучали, как удары священного набата: «Родина наша в опасности, и она созывает нас: «Все в ряды, все на защиту родной земли, ее исторических святынь, ее независимости от чужестранного порабощения». Позор всякому, кто 
останется равнодушным к такому призыву. Да послужит и наступившая военная гроза к оздоровлению нищей атмосферы духовной». 
30 декабря 1942 года Патриарший Местоблюститель Сергий обратился к архипастырям, пастырям и приходским общинам Русской Православной Церкви с призывом жертвовать средства на сооружение танковой колонны имени Дмитрия Донского. Танковая колонна, построенная на собранные средства, стала доказательством готовности Русской Православной Церкви участвовать в боях и сражениях вместе с воинами, чтобы добиться освобождения от фашистских захватчиков. Верующие нашей страны также внесли средства на эскадрилью самолетов имени  другого русского святого князя — Александра Невского. 23 марта 1944 г. духовенство и верующие церквей только Москвы внесли на  постройку самолетов 1 млн рублей.
В своих посланиях Первосвятитель призывал каждого мужественно стоять на своем посту, содействуя обороне Родины. Митрополит Сергий написал свыше двадцати воззваний за первые два года войны, и каждое из них находило живой отклик в сердцах верующих россиян. Фашистские власти опасались мощного архипастырского слова. В архивах «третьего рейха» найден приказ группенфюррера СС Гейдриха от 16 августа 1941 года, согласно которому при захвате Москвы следовало немедленно арестовать митрополита Сергия. Оказывал митрополит Сергий русским воинам и молитвенную помощь. Келейник Патриаршего местоблюстителя архимандрит Иоанн (Разумов) рассказывал: «В день Богоявления 19 января 1943 года митрополит Сергий возглавил крестный ход на Иордань. Это были дни решающих боев за Сталинград, и владыка особенно горячо молился о победе русского воинства. Неожиданная болезнь заставила его слечь в постель. В ночь на 2 февраля 1943 года владыка, пересилив свой недуг, попросил келейника помочь ему подняться с постели. Встав, он с трудом положил три поклона, воссылая благодарение Богу. Когда келейник помогал ему снова лечь в постель, митрополит Сергий сказал: «Господь воинств, сильный в брани, низложил восстающих против нас. Да благословит Господь людей своих миром! Может быть, это начало будет счастливым концом». Утром радио передало весть о разгроме немецких войск под Сталинградом». 
Особые задачи митрополит Сергий поставил перед пастырями Церкви: ободрять малодушных и колеблющихся, утешать огорченных. «Положим же души своя вместе с нашей паствой», - этот призыв патриаршего местоблюстителя нашел действенное воплощение в делах многих тысяч священнослужителей.  
Московские пастыри благословляли верующих на сооружение оборонительных рубежей и сами участвовали в этом. Многие из них принимали самое активное участие в местных органах противовоздушной обороны. Священнослужители организовывали в своих храмах бомбоубежища. Среди них необходимо отметить митрополита Николая (Ярушевича), архиепископа Алексия (Палицына), протопресвитера Николая Колчицкого, протоиереев Александра Смирнова, Алексея Смирнова, Николая Сарычева, Козьму Алексеева, Федора Казанского, Павла Успенского, Михаила Кузнецова, Петра Турбина, Михаила Понятского, Вячеслава Соллертинского, Василия Ремешкова, Аркадия Пономарева, Стефана Маркова, Павла 
Лепехина, Николая Бажанова, Павла Цветкова. Эти пастыри принимали активное участие в тушении пожаров от зажигательных бомб, руководили прихожанами при рытье окопов и ночных дежурствах по противовоздушной обороне. В своих речах, проповедях и обращениях к верующим столицы они призывали к подвигам в труде в деле укрепления обороны страны. Постановлениями Моссовета от 19 сентября 1944 г. и от 3 января 1945 г. около 20 священников московских и тульских церквей были награждены медалями «За оборону Москвы».
Ленинградская епархия откликнулась на призыв предстоятеля Русской Православной Церкви о помощи нуждам фронта и тыла в числе первых.
Начиная с первого дня войны повседневной деятельностью священнослужителей соборов и церквей стала забота о мобилизации всех верующих 
города на участие в общем деле защиты Отечества. По предложению митрополита Алексия приходы Cеверной столицы с 23 июня начали сбор 
пожертвований в Фонд обороны и советский Красный Крест. 26 июля 1941 г. владыка Алексий обратился к верующим с посланием, в котором 
отметил, что среди ленинградцев активно проходит сбор денежных средств на нужды фронта, осудил фашизм и предсказал его поражение. 
Обращение митрополита Алексия, молитвы в храмах и прошения о даровании победы нашему воинству нашли отклик в сердце каждого 
православного ленинградца. Среди верующих многих приходов были выражены пожелания, чтобы имеющиеся в церквах запасные суммы были 
отданы на нужды войны.
От снарядов и бомб пострадали почти все действующие храмы. При каждом из них из прихожан и церковных служащих создали группы
противопожарной и противовоздушной обороны. Блокада не щадила никого, в том числе и служителей Церкви. Только в Князь-Владимирском 
соборе в 1942 г. умерли 8 служащих и членов причта, а также председатель «двадцатки».
Митрополит Алексий испытал все бедствия, выпавшие на долю ленинградцев, хотя ему предлагали эвакуироваться из блокадного города. В
выполнении христианского долга митрополиту Алексию большую помощь оказывала его родная сестра, монахиня Евфросиния. Подавая пример 
остальным, они решили отдать свою дачу на ст. Сиверская под детский дом для детей-сирот воинов Красной армии.
Символично, что Церковь участвовала, хотя и косвенно, в открытии Дороги жизни. Многовековые записи наблюдений за Ладожским озером
валаамских монахов позволили гидрографу Е. Чурову сделать прогноз поведения ладожского льда.
К 1943 г. Ленинградская епархия внесла в фонд обороны более 3,5 млн рублей. Большая часть из них была собрана в осажденном Ленинграде.
Власти шли навстречу пробудившемуся религиозному подъему в городе, выделяя муку и вино для причащения богомольцев.
С освобождением Ленинграда от блокады патриотическое движение верующих еще более усилилось. Только за три первых послеблокадных месяца
было собрано 1 191 250 рублей. Самое активное участие в сборе денежных средств принимали священнослужители. Однако основной поток 
пожертвований шел от мирян.
Учитывая достойный вклад ленинградского духовенства в общенародную борьбу с фашизмом, Президиум Верховного Совета СССР неоднократно
принимал решения о награждении особо отличившихся священнослужителей.
Мы не должны забывать деятельность архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), спасшего своей талантливой работой в качестве хирурга не одну
сотню человеческих жизней; протоиерея Александра Романушко, в полном смысле слова партизанского священника, участвовавшего в боевых 
операциях, ходившего в разведку. В 1943 году отец Александр на похоронах полицая при большом скоплении народа в присутствии 
вооруженной полицейской охраны прямо на кладбище сказал: «Братья и сестры, я понимаю большое горе матери и отца убитого. Но не наших 
молитв «со святыми упокой» заслужил своей жизнью во гробе предлежащий. Он - изменник Родины и убийца невинных детей и стариков. Вместо 
вечной памяти произнесем же: «анафема». Подойдя к полицаям, он просил их искупить свою вину, обратив оружие против фашистов. Эти слова 
произвели на людей очень сильное впечатление, прямо с кладбища многие ушли в партизанский отряд. 
Сотни приходских священников совершили геройские поступки, более пятидесяти из них были удостоены медали «За доблестный труд в Великой
Отечественной войне». Ярко горел огонь веры в годы лихолетья. Разделяли тяготы народа и архипастыри. Митрополит Волынский, экзарх 
западных областей Украины и Белоруссии Николай, переезжая в прифронтовой полосе с места на место, богослужениями и архипастырским 
словом неустанно поддерживал дух местного населения. 11 октября 1943 г. в Смольном группе православного духовенства из одиннадцати 
человек во главе с митрополитом Алексием были вручены медали «За оборону Ленинграда».
Среди ленинградского духовенства были и те, кто с оружием в руках защищал Родину. Клирик храма во имя святого князя Александра
Невского Стефан Козлов боевое крещение принял в июле 1944 г. Ратный путь пулеметчика ознаменован орденом Славы III степени и медалью 
«За победу над Германией». Честно отслужил отец Стефан в рядах вооруженных сил и четыре послевоенных года. Личным мужеством в боях за 
Родину отличился и священник Тихвинской церкви села Романишино Лужского района Георгий Степанов, награжденный медалями «За отвагу» и 
«За победу над Германией».
21 октября 1946 г. медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» были вручены митрополиту Ленинградскому и
Новгородскому Григорию, настоятелям соборов и церквей, благочинным, работникам церковных учреждений.
На всем протяжении блокады ленинградские храмы продолжали функционировать, давая жителям города духовное утешение и поддержку. В
неимоверно трудных условиях духовенство Ленинграда осуществляло свою пастырскую миссию. Богослужения проходили при переполненных 
храмах и сопровождались ставшими традиционными пожертвованиями на нужды войны. Действовавшие весь период блокады храмы активно 
способствовали мобилизации материальных средств и духовных сил ленинградцев. Общая сумма взносов духовенства и верующих Ленинградской 
епархии за июль 1941 — июнь 1945 г. составила 17 423 026 рублей, из них 15 843 353 рубля собрали жители Ленинграда. Священнослужители 
и верующие блокадного города отдавали последние средства на оборону страны.
За четыре военных года верующие Куйбышевской области внесли в Фонд обороны страны 12 млн рублей. Наиболее активную деятельность среди
верующих проводили настоятель Покровского собора протоиерей Димитрий Утехин и настоятель Петропавловской церкви протоиерей Сергий 
Валовский. Общепатриотическую работу епархии возглавлял архиепископ Алексий Палицын, неоднократно выступавший с проповедями в 
Покровском кафедральном соборе. Став в 1943 г. членом Священного Синода, он проводил подобную деятельность в других регионах, в 
республиках Средней Азии. В патриотических обращениях к верующим владыка Алексий призывал помогать Красной армии в борьбе с 
фашистскими захватчиками, молиться за победу над фашизмом и всеми силами поддерживать фронт.
За самоотверженную деятельность во время войны архиепископ Алексий и группа священников были награждены медалями «За доблестный труд в
Великой Отечественной войне».
Протоиерей Георгий Никитин с 1942 г. вплоть до своего ранения в феврале 1943 г. был на фронтах Великой Отечественной войны. В марте
1945 г. его назначили настоятелем Богоявленской церкви села Подвалье. В том же году он организовал группу верующих людей на уборку 
урожая. Отец Георгий, несмотря на полученную во время войны инвалидность, сам шел впереди колхозников с косой четыре дня подряд. Во 
время подготовки к посевной он неоднократно выручал свой колхоз, давая взаймы церковные деньги на покупку горючего для тракторов и 
семян для посева.
Во многих регионах страны православные епархии, монастыри и приходы брали шефство и помогали в организации госпиталей, детских домов и
садов. Верующие покупали больным красноармейцам подарки, нанимали парикмахеров, баянистов. Силами церковных хоров в госпиталях 
устраивались концерты с программой русских народных песен и песен советских композиторов. Новая форма сбора денежных средств на нужды 
фронта появилась в Ростове. Там духовенство и верующие в церквах стали устраивать духовные концерты, сборы от которых шли в пользу 
Красной армии.
Однако адресная помощь Церкви нуждам фронта и тыла не устраивала советское руководство. НКГБ СССР принимались меры к предотвращению
попыток со стороны верующих входить в непосредственные контакты с командованием госпиталей и ранеными под видом шефства. Председатель 
Совета по делам РПЦ Г.Г. Карпов рекомендовал сдавать деньги в соответствующие организации и специальные фонды, о чем просил 
предупредить начальников госпиталей. Государство нуждалось в помощи Церкви, но в то же время опасалось усиления ее влияния.
Не менее героическими были и подвиги священнослужителей, призванных в Красную армию. Среди них находились танкисты, пехотинцы,
артиллеристы, награжденные боевыми орденами и медалями, отмеченные благодарностями командования.
Священник Василий Дмитриевич Троицкий получил две медали — «За доблестный труд» и «За оборону Кавказа» — в бытность свою начальником
метеорологической станции в Грузии, где он в период войны обслуживал военно-воздушный флот. Священник Петр Иванович Ранцев за боевые 
заслуги на фронтах Отечественной войны был награжден орденом Красной Звезды, тремя боевыми медалями и несколькими благодарностями от 
И.В. Сталина. Диакон Роман Логинович Чух был награжден орденом Славы III степени и двумя боевыми медалями. Диакон Константин 
Владимирович Глаголевский был награжден орденом Красной Звезды и тремя медалями.
Сотни священнослужителей, включая тех, кому удалось вернуться к 1941 г. на свободу, отбыв срок в лагерях, тюрьмах и ссылках, были
призваны в ряды действующей армии. Будущий патриарх Пимен в то время, когда началась война, был иеромонахом и отбывал ссылку в Средней 
Азии. Начав свой боевой путь заместителем командира роты, будущий патриарх дослужился до звания майора, пока наконец не обнаружили, 
кто он такой на самом деле. За этим последовали скандал, изгнание из армии и последующее заключение. После войны отец Пимен вернулся к 
пастырской деятельности и был назначен настоятелем Благовещенского собора в г. Муроме.
Священствовавший в Уфимской епархии с 1924 г. отец Димитрий Логачевский в годы Великой Отечественной войны был призван в ряды Красной
армии, где в рабочем батальоне помогал нашим воинам громить врага. После ранения в 1943 г. он вернулся к пастырскому служению, 
впоследствии стал настоятелем Покровского кафедрального собора г. Куйбышева. Протоиерей Димитрий был награжден медалями «За победу над 
Германией» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
Вот некоторых из тех, кто совмещал пастырское служение с борьбой за независимость нашей Родины или после войны принял священный сан.
Это митрополиты Рижский Леонид (был врачом), Сурожский Антоний (врач-хирург), Нижегородский Николай, архиепископы: Калининский Алексий 
(был пулеметчиком), Харьковский Леонид, епископ Омский Венедикт, архимандриты: Псково-Печерский Алипий (Воронов) и Троице-Сергиевский 
Кирилл (Павлов), Корецкая игуменья Людмила (Вельсовская), протоиереи: Владимир Елховский, Николай Смирнов, Анатолий Новиков, Петр 
Раина, Руф Поляков, Иоанн Букоткин, диакон Борис Крамаренко (кавалер трех орденов Славы), Псково-Печерский монах Феофилакт Белянин 
(подполковник медицинской службы), иподиакон В.А. Демин, доцент Московской Духовной академии А.П. Горбачев, церковные старосты А.С. 
Климашин и А.Г. Федосеев.
Праздник Победы над гитлеровской Германией повсеместно отмечался духовенством и верующими.
Во всех храмах СССР были отслужены торжественные молебны. В отдельных случаях священнослужители организовывали молебны на площадях
городов и сел.
Как факт признания патриотической деятельности Православной церкви в годы Великой Отечественной войны было расценено решение
правительства о предоставлении мест на гостевых трибунах у мавзолея Ленина руководящим деятелям Церкви во время Парада Победы 24 июня 
1945 г.
За заслуги в организации патриотической работы в 1941—1945 гг. и за деятельность в борьбе за мир патриарх Московский и всея Руси
Алексий был награжден четырьмя орденами Трудового Красного Знамени и многочисленными медалями СССР, в том числе медалью «За оборону 
Ленинграда». Его слова, сказанные незадолго до окончания войны, звучат сегодня как обращение к будущим поколениям духовенства и мирян 
Русской православной церкви: «Дай Бог, чтобы и на будущее время не оскудела ревность и щедрость русских православных верующих людей и 
чтобы это посильное участие наше в деле стояния за Родину и борьбе за ее честь и свободу привлекли благословение Божие на великий 
подвиг».
Многие из бойцов, участвовавших в боях на фронтах в Великой Отечественной войне после демобилизации сподобились стать пастырями и
архипастырями Русской Православной Церкви. Среди них - владыка Николай (Кутепов), преставившийся ко Господу 21 июня 2001 года. 
Рассказывает родная сестра владыки, Римма Васильевна Спирина: «В 41-ом, когда начались бомбежки, он еще в школе учился, в выпускном 
классе. В пятистах метрах от нашего дома стоял бронепоезд, так что бомбили нас сильно и часто, все вокруг было разрушено. Мы прятались 
в подвал в соседнем доме. Как только услышим тревогу, бежим туда. Владыка никогда с нами не ходил. Я очень хорошо это помню: мы с 
мамой собираемся в бомбоубежище, я зову его, плачу, а он отвечает: «Я лучше почитаю или посплю. Если бомба упадет, она и ваш подвал 
разрушит, и так, что ничего не останется. Значит, так тому и быть». Он никогда не уходил из дома. Не было у него страха. Чему быть - 
того не миновать. И так - всю жизнь. Через год он пошел на фронт. Пока он был в училище, мы с мамой каждый день к нему ходили - 
боялись, что уйдет, а мы его так и не увидим. Он и ушел, не знаю, был ли у него хотя бы грошик. Крест вот точно был, мама сама его 
накануне надела... А в тот день мы пришли, а их никого уже нет, всех забрали на фронт.
Писем очень долго не было, мы страшно переживали. Наконец, пришло письмо, и мы узнали, что владыка в госпитале. Потом он рассказал
нам, как все было. Под Сталинградом, зимой, был ранен, засыпан землей, долгое время пролежал без сознания на морозе, получил тяжелое 
обморожение ног. Когда рассказывал, как ему операцию делали - мы плакали. Его в госпиталь привезли - а ноги уже черные, и врачи, чтобы 
спасти ему жизнь, стали немедленно оперировать. Наркоза не было. Ему дали стакан водки и палку в зубы. Один врач держал его, буквально 
навалился, а другой пилил, прямо по живому. Я когда увидела его ноги... до сих пор не знаю, как он мог ходить, стоять на службе по 
стольку часов. Первое время он ходил с палочкой, у него была такая трость с набалдашником, а потом и ее бросил. Здоровому-то человеку 
и то тяжело, а с такими ногами... Многие ведь даже не знают, что он инвалид. Господь дает ему силы. Владыка пришел с фронта и первым 
делом пошел в церковь. Стал часто туда ходить. Раз зашел в алтарь, да так и остался там».
А вот покойный ныне Патриарх Пимен пошел на фронт, уже будучи иеромонахом. Во время войны полк, где воевал будущий Патриарх, попал в
окружение и в такое кольцо огня, где люди были обречены. В полку знали, что среди солдат есть иеромонах, и, не боясь уже ничего, кроме 
смерти, бухнулись в ноги: «Батя, молись. Куда нам идти?» У иеромонаха была потаенно запрятанная икона Божией Матери, и теперь под 
огнем он слезно молился пред Ней. И сжалилась Пречистая над гибнущим воинством - все увидели, как ожила вдруг икона, и Божья Матерь 
протянула руку, указав путь на прорыв. Полк спасся.
Но не только немецко-фашистские захватчики восставали на нашу Церковь во время Великой Отечественной войны. Вовсе неизвестной для нас
до последнего времени была история массовых репрессий против духовенства и мирян Украинской Православной Церкви Московского 
Патриархата со стороны адептов украинского автокефалистского раскола. В годы войны сотни православных священников, в том числе 
митрополит Киевский Алексий (Громадский), были зверски замучены и убиты националистами с непосредственного благословения лидеров так 
называемой «Украинской автокефальной церкви». Среди новомучеников - архимандрит Александр (Вишняков)(1890- 1941), пострадавший за 
верность Церкви в Киеве 6 ноября 1941 года. В первые дни войны митрополит Николай вместе с отцом Александром развозит по всем церквям 
Киева Послание митрополита Сергия. Вскоре до Киева стали доходить известия об уничтожении евреев в Житомире и Виннице. Киевские евреи 
стали обращаться к отцу Александру с просьбой окрестить их в православную веру. Движимый чувством христианской любви, батюшка крестит 
евреев и выдает им свидетельства о крещении на сохранившихся у него церковных бланках. Таким образом ему удалось спасти от расстрела 
много еврейских семей. 19 сентября 41-го года немцы вошли в Киев. Вместе с ними пришли униаты и автокефалисты-самостийники. Начался 
жестокий период оккупационной власти. С огромным риском для жизни о. Александр читает на службах Послание митрополита Сергия. На 
батюшку доносят в Гестапо. Над священником устанавливается негласный надзор. Украинские националисты докладывают фашистам о каждом 
патриотическом слове батюшки, о его неповиновении приказу служить молебны о здравии фюрера. 28 сентября 1941 года начались расстрелы в 
Бабьем Яру. К отцу Александру прибежал сосед - еврей, которому удалось сбежать из-под ареста. Он просил батюшку, чтобы он 
засвидетельствовал, что семья его крещена в православии. Надев рясу с крестом и орден Георгиевского кавалера, отправляется отец 
Александр в Бабий Яр. Уже издали слышны отчетливые выстрелы из пулеметов. Чем ближе - гул толпы, крики, визг. Батюшка с Яном (так 
звали того еврея) пробирается к немецкому офицеру, показывает свидетельство о крещении семьи. На немца производит впечатление чистая 
немецкая речь священника, его спокойствие и убедительность. Он разрешает отыскать в огромной толпе обреченную семью Яна. До ночи ходит 
отец Александр среди обезумевших от страха людей, утешая и ободряя их. Наконец находятся жена и двое детей Яна. Третьего ребенка найти 
не удалось. Немцы приказывают уйти. 
Долго молился отец Александр в ту ночь. А наутро в церкви вновь зазвучала его гневная проповедь – обличение врагам Отечества.
Доносчики не дремали. Со всей ненавистью к Русской Церкви выслеживали они каждый шаг, каждое слово архимандрита. Следует очередной 
донос в Гестапо. 
После литургии отец Александр намеревался исповедовать на дому больную женщину. Сын Гавриил прибежал в церковь предупредить отца, что
домой уже дважды приходили гестаповцы, разыскивая его. Сын просит отца укрыться где-нибудь на время. Но батюшка решает выполнить свой 
долг и отправляется к больной прихожанке. У дома его с сыном останавливают гестаповцы на мотоцикле. Архимандрит снимает свои карманные 
часы: «Возьми, сынок, больше мы не увидимся». 
Правду о гибели отца Гавриил Вишняков узнал от владыки Пантелеймона в декабре 1941 года.
Это был угрюмый осенний день. Скорбной дорогой смерти под конвоем немцев и украинских полицаев шла в Бабий Яр колонна измученных,
избитых, голодных людей. Это были военнопленные красноармейцы, евреи, подпольщики. Были в этой колонне и православные священники, 
приговоренные к смерти по доносам украинских националистов. Среди смертников был и архимандрит Александр. Колонну разделили. 
Священников отвели вперед по краю обрыва. Архимандрита Александра вытолкали из общей группы и отвели метров за тридцать. Несколько 
автоматчиков бесстрастно и четко расстреляли группу священников. Затем украинские полицаи в вышитых сорочках и повязках на рукавах 
подошли к отцу Александру и заставили его раздеться. Он успел спрятать в рот свой нательный крестик. Батюшку пытались распять на 
кресте, но у них не получалось. Тогда вывернули ему ноги и колючей проволокой за руки и за ноги все же привязали ко кресту. Затем 
облили бензином и подожгли. Так, горящим на кресте, его сбросили в обрыв. Немцы в это время расстреливали евреев и военнопленных. 
Митрополит Сергий и патриарх Алексий, патриарх Пимен и владыка Николай, отец Александр Романушко и архимандрит Александр (Вишняков) -
люди, подвиг которых мы должны не просто помнить, а благоговейно целовать в сердце своем. Упокой, Господи, сих рабов Твоих и молитвами 
их помилуй нас, грешных. 
Русская Православная Церковь всегда укрепляла дух нашего народа в годы тяжёлых испытаний. Так было и во время Великой Отечественной
войны, когда во всех церквах молились о победе над нацизмом и собирали пожертвования для армии. "Священники сражались за Отечество и 
оружием в руках. Отец Фёдор (Пузанов), настоятель Борковской церкви, находившейся в Солецком районе Ленинградской области, после того, 
как немцы сожгли храм, пришёл в партизанский полк Чебыкина и потребовал оружие. Ему выдали трофейный автомат и четыре гранаты. Воевал 
отец Фёдор храбро и умело, за что был удостоен правительственных наград. 
Настоятель Видонской церкви в Уторгошском районе отец Мефодий (Белов) сумел на оккупированной территории собрать пожертвования в фонд
обороны страны. Денежные средства и ценности самолётом переправили в Москву. Кроме того, отец Мефодий занимался разведкой: добывал 
необходимые партизанам сведения. Фашисты выследили священника на станции Дно во время очередного наблюдения за передвижением немецких 
войск и замучили в гестапо. «Михаил Ершов. «Литургия в дни блокады». В газете «За Православие и самодержавие» № 7(42) за сентябрь 2004г. 
Это лишь малая толика фактического материала о подвигах пастырей в Великой Отечественной войне. И все это несмотря на жесточайшие
гонения на Русскую Православную Церковь, организованную властями в предвоенные годы. 


Иерей Александр Шестак